Rambler's Top100
Международный пресс-клуб. Чумиков PR и консалтинг
» О проекте
» Анонсы
» Новости
» Материалы и
публикации
» Мнения экспертов
» Ваше мнение
» Обратная связь
» Новости МПК

ОФИЦИАЛЬНЫЙ ИНФОРМАЦИОННЫЙ ПАРТНЕР ПРОЕКТА

mass-media.ru

Всероссийский проект PR-библиотека
Ежемесячный профессиональный журнал о связях с общественностью и рынке PR
PR-NEWS информационно-аналитическая газета (Санкт-Петербург)
Директ-маркетинг on-line
Журнал 'Со-Общение' - технологический журнал для гуманитариев

МУЗЫКАНТСКИЙ А

МУЗЫКАНТСКИЙ А.И., министр правительства Москвы по вопросам информации и общественно-политическим связям.
ЗАКОН О СМИ 1991 ГОДА. ИСПЫТАНИЕ СВОБОДОЙ.

Рассуждая о роли СМИ в становлении демократии, стоит вспомнить период с 85-го по 90-е годы. Вот тогда роль средств массовой информации в становлении демократии, в тех изменениях, которые произошли в обществе (изменения – это мягко сказано, в подготовке фактически перехода общества к другому общественно-политическому укладу), была, конечно, самой большой, самой главной. Причем, не телевидения (телевидение в последнюю очередь, работники телевидения дольше всего оставались идеологическими бойцами партии), а газет, журналов, в особенности толстых журналов. Были времена, когда «Новый мир» выходил тиражом полтора миллиона экземпляров, журнал «Знамя» - похожим тиражом. Тогда люди занимали очередь на почте, потому что была очень большая вероятность, что журнал до почтового ящика не дойдет, по дороге кто-нибудь украдет, чтобы первым прочитать очередную публикацию в очередном номере такого журнала.
Закон о средствах массовой информации, о свободе печати, по которому мы живем уже 10 лет, наверное, самый либеральный закон в мире. Он дал очень большую свободу.
Однако до сих пор актуальна проблема давления, которое сейчас осуществляется на средства массовой информации, в том числе и со стороны власти, о всяких притеснениях - и финансовых, и административных, и прочих.
Уже 10 лет мы пользуемся законом о свободе слова. Хотелось бы немного осмыслить опыт применения этого закона. Как журналистика в целом, как журналисты пережили это испытание самым либеральным в мире законом.
Начнем с избирательной кампании. Средства массовой информации и выборы. Избирательный процесс. Фундамент демократии. На всех уровнях население само получает возможность выбирать себе депутата, выбирать себе начальство, выбирать себе руководителя. Вроде бы из всех демократических процедур самая наидемократичнейшая. Но! Вот теперь говорим «но!». Результативность этой демократической процедуры зависит в первую очередь от того, как население будет информироваться об этой избирательной кампании - о кандидатах, об их политических платформах, о политических партиях, которые эти кандидаты представляют. И здесь огромна роль средств массовой информации.
Возникает вопрос: если население не информируется, а дезинформируется, если средства массовой информации печатают в массовом порядке компроматы на кандидатов, заказанные их конкурентами, если возникает огромное количество судебных процессов против журналистов, которые наши суды рассматривают через полгода после того, как выборы уже прошли, если население принимает решение в день голосования, обладая не информацией, а дезинформацией, то что остается от этого фундамента демократии? Что остается от этой демократической процедуры? Возникает естественная мысль: «а не будет ли лучше заменить эту демократическую процедуру выборов антидемократической процедурой назначения»? Тогда хотя бы не будет этого огромного вала информации, которую представляют собой компромат и дезинформация. Тогда она будет ходить где-то по кабинетам и там и уляжется, не будет выплескиваться на общество.
Они там между собой договорятся, почитают компроматы друг на друга, примут решение. Не будет компромат печататься тиражами в сотни тысяч. Не будут все потом ходить облитыми.
По общему убеждению, избирательная кампания в Думу 99-го года была самая грязная. Грязнее не бывает. И вроде бы общество накушалась этого. Облитыми оказались все. И победители, и побежденные, и кто не участвовал, а просто случайно рядом оказался. Казалось бы, общество должно какой-то иммунитет против этого выработать, какие-то защитные реакции, исходя из инстинктов самосохранения. Произошло это? Ничего подобного. Уже два года, которые отделяют нас от 99-го, но опять те же способы, те же методы и те же люди востребованы. И политические деятели, считающие себя респектабельными экспертами, политиками и прочими, опять пользуются услугами тех же самых лиц, пользуются теми же самыми средствами. Все это создает грустное впечатление.
И правы те, кто утверждают, что журналистика стремительно теряет доверие общества. Она выполняет сейчас функцию заостренного орудия, которое может выполнить чьи-то заказы, но доверие общества действительно теряет. В течение 10-ти лет в значительной степени разрушен многие годы действовавший стереотип, по крайней мере, среди мыслящей части общества: раз напечатали, значит, что-то там есть. Потому что дыма без огня не бывает. Сейчас в отношении многих публикаций такая мысль даже в голову не приходит. Потому что вполне может быть дым без всякого огня. Или огонь может быть совсем в другом месте, а дымит там, где заказано.
С точки зрения результативности публикаций. Иногда журналисты продолжают сожалеть, что вот, мол, мы печатаем и никакой реакции, ничего не принимается по нашим публикациям. Вот в старые времена в «Правде» напечатали, допустим, в передовице. Значит, в течение месяца будет реакция: или с работы снимут, или посадят, или из партии исключат. А сейчас ничего. Печатаем, печатаем и одну статью, и другую – и ничего. Почему ничего? Потому что потеряно доверие общества к тому, что печатается. То есть журналистика сама себя пожирает, сама с собой расправляется. И такой процесс самоедства не останавливается, он продолжается.
Что еще тревожит?
Во всем мире существует пресса, которая называется «желтой». Имеет своего устойчивого читателя, прибыльна. Но это отдельный сегмент. Там своя специфика. Там работают журналисты - репортеры, которых эта специфика устраивает. Эта пресса отделена от прессы респектабельной. Есть пресса респектабельная, солидная, а есть пресса «желтая». И очень хорошо. Каждый, взяв газету, знает, что он держит в руках. А у нас все это перепутано, переверчено. Одна и та же газета может печатать аналитическую, серьезную статью и тут же давать на полторы страницы адреса и телефоны саун, массажных салонов, бань и прочего. Всё в одной газете, порой даже на одной странице.
У нас нет ни одной серьезной, солидной, респектабельной газеты, с которой бы все считались. Возьмем очень показательный пример. Может быть, самой большой за всю историю журналистики реакцией на выступление журналистов был «Уотергейт» в 1974 году. Все началось с публикации в прессе. А дальше пошло то, что впервые в истории Соединенных Штатов чуть ли не кончилось импичментом. Президент ушел в отставку. Немало, да? В одной из крупнейших стран мира президент ушел в отставку по итогам публикации. Не каждая страна может похвастаться такой результативностью своей системы средств массовой информации.
Условно говоря, если бы у нас что-то подобное произошло, то никакого «Уотергейта» не было бы. Почему? Потому что первым делом информацию напечатали бы в какой-нибудь газете, которую солидные люди и не читают. А в Штатах это напечатали в одной из самых респектабельных газете. Причем, сначала трижды проверялась информация. Правильно или неправильно. Нет ли там чего-то. Когда, наконец, все оказалось проверенным три раза, тогда появилась эта публикация.
Вот этого не хватает нашему обществу, не хватает самой власти. Наверное, мы дожили до той ситуации, и общественность к ней готова, когда самый либеральный в мире Закон о средствах массовой информации будет поправляться.
Это одна из серьезных частей проблемы становления средств массовой информации как инструмента демократии. Испытание свободой, которого мы не выдержали. Можно было бы ровно столько же говорить об испытании несвободой.
 

All rights reserved © International Press Club
1998-2001
Design by D-Studio (Moscow)